Пресса
10.06.2010
Особый статус Казанский фестиваль классического балета приобрел в 1992 году, когда Рудольф Нуриев дал свое согласие на то, чтобы этот форум носил его имя. В Татарском театре оперы и балета имени Мусы Джалиля Нуриев выступил уже не в качестве артиста, но как дирижер балета "Щелкунчик". Партитуру Чайковского он знал наизусть, техникой дирижирования владел отменно: казалось, что наступает новая эра в жизни и судьбе великого танцовщика XX века. Вскоре после визита в Казань Нуриев вернулся в Париж, чтобы закончить работу над своим последним спектаклем. Он ставил "Баядерку" Л.Минкуса - хореографическую библию Мариуса Петипа, балет, в котором главная его картина - "Царство теней" - словно предвещала последний поворот судьбы Нуриева, о котором он не знал, но не думать не мог.
"Баядерка" оказалась кульминацией прошедшего Нуриевского фестиваля в Казани, ее ставят в фестивальную афишу каждый год, но далеко не всегда она получается столь говоряще знаковой, как в этот раз. Главные партии вели солисты Мариинского театра Виктория Терешкина, Владимир Шкляров и Елена Евсеева, а в мимической (!) роли Великого брамина выступал первый танцовщик казанской сцены Нурлан Канетов. Эта четверка не просто погрузилась в метафорический мир самого петербургского из всех петербургских балетов, созданного Петипа по балладе И.В.Гете "Бог и Баядерка". Эта четверка сумела рассказать о Боге танца - Рудольфе Нуриеве - и его музе, храмовой танцовщице, превращающейся в символ балета, - неуловимую тень вечно ускользающей красоты и неизбежно уходящей жизни. Высокая драма неизбежности - жизнь как тень - выглядела посвящением Рудольфу Нуриеву, чье имя Казанский фестиваль с честью носит уже немало лет.
Профиль Нуриевского фестиваля - преимущественно исполнительский. Задача проста и сложна одновременно: на протяжении двух недель представить публике панораму современного исполнительского искусства, причем обязательно воссоздать ее в деталях и подробностях, расставив акценты и на том, как изменяется техника, и на том - что важнее, - как новые интерпретации соотносятся с каноническим текстом. Поэтому устроители фестиваля - директор Татарского театра Рауфаль Мухаметзянов, худрук балетной труппы Владимир Яковлев и консультант Наталья Садовская - вменяют себе в задачу каждый раз забегать вперед: не покорно следовать за тем, что предлагают российские и мировые сцены, но чуть-чуть их опережать, даже если это потребует некоторых провокаций по отношению к зрительской аудитории или граничащей с риском игры парадоксами.
Приученная исключительно к классическому балету, на нынешнем фестивале казанская публика с восторгом встретила мировую премьеру балета "Quatro" на музыку Милко Лазара в постановке словенского хореографа Эдварда Глюга. В технике contemporary dance балетмейстер и четверка исполнителей - Анастасия и Денис Матвиенко, Олеся Новикова и Леонид Сарафанов - пытались отыскать человеческий праязык, язык чувства и эмоции, не обремененный формами и канонами, но оттого не менее глубокий и насыщенный. В смене дуэтов, а внутри дуэтов - партнерами рождалась магия притяжения и отталкивания, созвучия и контрапункта, сближения и диссонанса: четырехголосная модель мира, построенная в сопряжении с "интонационным словарем эпохи" (выражение Б.Асафьева). Чета Матвиенко, которая до "Quatro" залихватски радовала зал своим выступлением в "Дон Кихоте" Минкуса - Горского, и чета Сарафановых, которая накануне опуса Глюга изысканно и ненатужно воспроизводила старинный стиль в "Спящей красавице", предстали удивительно тонкими интерпретаторами современного танца - столь же безграничного по возможностям, сколь и чистая классика.
Стиль же чистой классики Нуриевский фестиваль бережет и лелеет: в программе нет ни одного классического спектакля, который бы труппа открывала формованным ключом вагановского класса. Школа - школой, но внутри наследия, скажем, Петипа, Жюля Перро или Сен-Леона, хозяева и гости (чей взаимный и плодотворный диалог вызывает восхищение) непременно находят отличия и нюансы. Лебеди старинной легенды ("Лебединое озеро") здесь не похожи на нереид Ивана Всеволожского ("Спящая красавица"), вилисы Гейне ("Жизель") - на тени Гете ("Баядерка"), невольницы Байрона ("Корсар") - на пейзанок Гофмана ("Коппелия"). Кордебалет и протагонисты, кажется, одинаково ценят эстетический смысл любого хореографического рисунка и, безукоризненно выполняя его орнаменты, умеют воссоздать и образ, и характер, определяющие стиль.
Именной фестиваль, естественно, вызывает повышенный интерес именами солистов, которые обеспечивают его статус. Минувшая встреча - не исключение. Мариинский театр, помимо названных, представляли Екатерина Кондаурова, станцевавшая главную партию "Лебединого озера" в раритетном сопряжении петербургского стиля и большой традиции Семеновой - Плисецкой, ее партнер - Александр Сергеев, владеющий почти утраченной ныне романтической манерой, виртуозка Елена Евсеева, словно вступившая в дуэль в партии Гамзатти с Викторией Терешкиной - Никией, и удивительно гармоничная Евгения Образцова, станцевавшая "Жизель" в паре с москвичом Семеном Чудиным. Идеально взяли стиль "Корсара" киевляне Наталья Мацак и Сергей Сидорский (Медора и Конрад), пермячка Евгения Ляхова (Гюльнара) и виртуозная казанская троица - Руслан Савденов (Али), Михаил Тимаев (Ланкедем) и Максим Поцелуйко (Бирбанто).
По традиции венчали фестиваль два гала из трех отделений, и по традиции же в этих концертах оказалось немало посвящений знаменательным событиям и датам. Великой Победе посвятили первую часть, составленную из номеров "Вдовы" А.Полубенцева, "Героический этюд" К.Голейзовского, "Романс" Д.Брянцева, "Освобождение" А.Эйли, "Московский вальс" В.Вайнонена и "Гопак" Р.Захарова. Расставание, борьба, встреча, победа - вот круг, который твердой рукой очертила режиссер концерта Н.Садовская, и который органично полнился хоровыми песнями и военной лирикой в исполнении гостя фестиваля Василия Ланового.
К 150-летию А.Чехова подготовили композицию из балета "Анюта" В.Гаврилина (не забыв про юбилей хореографа - Владимира Васильева), дуэт Маши и Вершинина из "Трех сестер" в хореографии К.Макмиллана (тут блеснула москвичка Елена Князькова), монолог Тригорина из балета Б.Эйфмана "Чайка" в исполнении Юрия Смекалова. В гала блестяще танцевали киевляне Татьяна Голякова, Денис Недак и Виктор Ищук, москвичи Екатерина Бортякова и Семен Чудин, питерцы Елена Кузьмина и Юрий Ананян, Яна Саленко и Дину Тамазлакару из Берлина, Майя Махатели и Цедрик Иньяс из Амстердама, прима Театра имени Мусы Джалиля Елена Щеглова ("Полет Тальони" Л.Якобсона).
Автор: Сергей Коробков
Газета: "Культура" №21 (7734) 10-16 июня 2010г.
Источник: http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=886&rubric_id=207
Бог и баядерки
В Казани завершился XXIII Фестиваль имени Рудольфа Нуриева.Особый статус Казанский фестиваль классического балета приобрел в 1992 году, когда Рудольф Нуриев дал свое согласие на то, чтобы этот форум носил его имя. В Татарском театре оперы и балета имени Мусы Джалиля Нуриев выступил уже не в качестве артиста, но как дирижер балета "Щелкунчик". Партитуру Чайковского он знал наизусть, техникой дирижирования владел отменно: казалось, что наступает новая эра в жизни и судьбе великого танцовщика XX века. Вскоре после визита в Казань Нуриев вернулся в Париж, чтобы закончить работу над своим последним спектаклем. Он ставил "Баядерку" Л.Минкуса - хореографическую библию Мариуса Петипа, балет, в котором главная его картина - "Царство теней" - словно предвещала последний поворот судьбы Нуриева, о котором он не знал, но не думать не мог.
"Баядерка" оказалась кульминацией прошедшего Нуриевского фестиваля в Казани, ее ставят в фестивальную афишу каждый год, но далеко не всегда она получается столь говоряще знаковой, как в этот раз. Главные партии вели солисты Мариинского театра Виктория Терешкина, Владимир Шкляров и Елена Евсеева, а в мимической (!) роли Великого брамина выступал первый танцовщик казанской сцены Нурлан Канетов. Эта четверка не просто погрузилась в метафорический мир самого петербургского из всех петербургских балетов, созданного Петипа по балладе И.В.Гете "Бог и Баядерка". Эта четверка сумела рассказать о Боге танца - Рудольфе Нуриеве - и его музе, храмовой танцовщице, превращающейся в символ балета, - неуловимую тень вечно ускользающей красоты и неизбежно уходящей жизни. Высокая драма неизбежности - жизнь как тень - выглядела посвящением Рудольфу Нуриеву, чье имя Казанский фестиваль с честью носит уже немало лет.
Профиль Нуриевского фестиваля - преимущественно исполнительский. Задача проста и сложна одновременно: на протяжении двух недель представить публике панораму современного исполнительского искусства, причем обязательно воссоздать ее в деталях и подробностях, расставив акценты и на том, как изменяется техника, и на том - что важнее, - как новые интерпретации соотносятся с каноническим текстом. Поэтому устроители фестиваля - директор Татарского театра Рауфаль Мухаметзянов, худрук балетной труппы Владимир Яковлев и консультант Наталья Садовская - вменяют себе в задачу каждый раз забегать вперед: не покорно следовать за тем, что предлагают российские и мировые сцены, но чуть-чуть их опережать, даже если это потребует некоторых провокаций по отношению к зрительской аудитории или граничащей с риском игры парадоксами.
Приученная исключительно к классическому балету, на нынешнем фестивале казанская публика с восторгом встретила мировую премьеру балета "Quatro" на музыку Милко Лазара в постановке словенского хореографа Эдварда Глюга. В технике contemporary dance балетмейстер и четверка исполнителей - Анастасия и Денис Матвиенко, Олеся Новикова и Леонид Сарафанов - пытались отыскать человеческий праязык, язык чувства и эмоции, не обремененный формами и канонами, но оттого не менее глубокий и насыщенный. В смене дуэтов, а внутри дуэтов - партнерами рождалась магия притяжения и отталкивания, созвучия и контрапункта, сближения и диссонанса: четырехголосная модель мира, построенная в сопряжении с "интонационным словарем эпохи" (выражение Б.Асафьева). Чета Матвиенко, которая до "Quatro" залихватски радовала зал своим выступлением в "Дон Кихоте" Минкуса - Горского, и чета Сарафановых, которая накануне опуса Глюга изысканно и ненатужно воспроизводила старинный стиль в "Спящей красавице", предстали удивительно тонкими интерпретаторами современного танца - столь же безграничного по возможностям, сколь и чистая классика.
Стиль же чистой классики Нуриевский фестиваль бережет и лелеет: в программе нет ни одного классического спектакля, который бы труппа открывала формованным ключом вагановского класса. Школа - школой, но внутри наследия, скажем, Петипа, Жюля Перро или Сен-Леона, хозяева и гости (чей взаимный и плодотворный диалог вызывает восхищение) непременно находят отличия и нюансы. Лебеди старинной легенды ("Лебединое озеро") здесь не похожи на нереид Ивана Всеволожского ("Спящая красавица"), вилисы Гейне ("Жизель") - на тени Гете ("Баядерка"), невольницы Байрона ("Корсар") - на пейзанок Гофмана ("Коппелия"). Кордебалет и протагонисты, кажется, одинаково ценят эстетический смысл любого хореографического рисунка и, безукоризненно выполняя его орнаменты, умеют воссоздать и образ, и характер, определяющие стиль.
Именной фестиваль, естественно, вызывает повышенный интерес именами солистов, которые обеспечивают его статус. Минувшая встреча - не исключение. Мариинский театр, помимо названных, представляли Екатерина Кондаурова, станцевавшая главную партию "Лебединого озера" в раритетном сопряжении петербургского стиля и большой традиции Семеновой - Плисецкой, ее партнер - Александр Сергеев, владеющий почти утраченной ныне романтической манерой, виртуозка Елена Евсеева, словно вступившая в дуэль в партии Гамзатти с Викторией Терешкиной - Никией, и удивительно гармоничная Евгения Образцова, станцевавшая "Жизель" в паре с москвичом Семеном Чудиным. Идеально взяли стиль "Корсара" киевляне Наталья Мацак и Сергей Сидорский (Медора и Конрад), пермячка Евгения Ляхова (Гюльнара) и виртуозная казанская троица - Руслан Савденов (Али), Михаил Тимаев (Ланкедем) и Максим Поцелуйко (Бирбанто).
По традиции венчали фестиваль два гала из трех отделений, и по традиции же в этих концертах оказалось немало посвящений знаменательным событиям и датам. Великой Победе посвятили первую часть, составленную из номеров "Вдовы" А.Полубенцева, "Героический этюд" К.Голейзовского, "Романс" Д.Брянцева, "Освобождение" А.Эйли, "Московский вальс" В.Вайнонена и "Гопак" Р.Захарова. Расставание, борьба, встреча, победа - вот круг, который твердой рукой очертила режиссер концерта Н.Садовская, и который органично полнился хоровыми песнями и военной лирикой в исполнении гостя фестиваля Василия Ланового.
К 150-летию А.Чехова подготовили композицию из балета "Анюта" В.Гаврилина (не забыв про юбилей хореографа - Владимира Васильева), дуэт Маши и Вершинина из "Трех сестер" в хореографии К.Макмиллана (тут блеснула москвичка Елена Князькова), монолог Тригорина из балета Б.Эйфмана "Чайка" в исполнении Юрия Смекалова. В гала блестяще танцевали киевляне Татьяна Голякова, Денис Недак и Виктор Ищук, москвичи Екатерина Бортякова и Семен Чудин, питерцы Елена Кузьмина и Юрий Ананян, Яна Саленко и Дину Тамазлакару из Берлина, Майя Махатели и Цедрик Иньяс из Амстердама, прима Театра имени Мусы Джалиля Елена Щеглова ("Полет Тальони" Л.Якобсона).
Автор: Сергей Коробков
Газета: "Культура" №21 (7734) 10-16 июня 2010г.
Источник: http://www.kultura-portal.ru/tree_new/cultpaper/article.jsp?number=886&rubric_id=207
