Пресса
01.06.2011
«Коппелия» Л.Делиба, давняя улыбчатая «подружка» многих актерских поколений, толково реставрированная Владимиром Яковлевым, также украсила афишу нескольких нуриевских фестивалей. Постановщик не тронул хореографический оплот классиков, однако весьма удачными штрихами осветил мизансцены, усложнил технику, придал спектаклю, в иных редакциях степенному, порой скучноватому, лучезарную стремительность.
Контраст – прошлогодняя мировая премьера «Quatro» – ультрамодернистский опус Эдварда Клюга – заворожила неискушенную публику новой экстравагантно-нервной, моторно-монотонной лексикой. Автор отдает код содержания на откуп зрительской аудитории, которая сама вольна выстраивать «внутренний» сюжет балета-квартета и делать соответстсвующие выводы, преимущественно – эмоциональные.
Наконец, «Дама с камелиями» на музыку Дж.Верди в хореографии Александра Полубенцева с волнением была воспринята зрителями Казани и зарубежья. Даровитые артисты отдали свои умения в очередной раз не только Терпсихоре, но, что ценно, – Мельпомене.
Программе нынешнего фестиваля осталась без премьер: в афише упомянутые (кроме «Quatro») спектакли, а также традиционная классика: ни премьерных новинок, ни модного хореографического эпатажа.
Тем не менее фестиваль удивил стародавним «Дон Кихотом», который в Казани идет давным-давно в казенной редакции и требует обновления декораций, костюмов, отчасти и хореографии. Нелишне бы вспомнить заветы Горского, вдохнувшего когда-то эмоции, привлекательность, в сценическую жизнь I акта, в центре которого кружатся, комикуют, парят в воздухе, светятся радостью бытия герои балета Китри и Базиль. О них и пойдет речь. Впервые приехали на фестиваль премьеры Национального балета Королевства Нидерланды Анна Цыганкова и Мэтью Голдинг. Выступление этих артистов, умных, одаренных, прошло с триумфом. Успех был феноменальным.
За свой солидный фестивальный срок каких только прекрасных дуэтов не видела сцена Татарского театра, – один другого краше! И все-таки…
Любо-дорого было лицезреть высший пилотаж партнерства, музыкальную и пластическую выверенность отточенных до мелочей игровых эпизодов. Блеснув техникой, балерина демонстрировала «шутя и играя» легкость, энергию туров, дивный изгиб стана, высоту шага. Цыганкова создала образ очаровательной барселонки, в упоении танцем еще успевающей дарить по-целуями своего возлюбленного. Казалось, выход на сцену для нее – безусильная импровизация, утверждающая постулат классика: «верх искусства – скрыть искусство».
В действительности – тяжкий труд, преодоление жизненных препонов вывели Цыганкову, выпускницу Новосибирского хореографического училища (педагог Т.Капустина), через безрезультатное семилетнее пребывание в Большом театре на достойный ее таланта путь этуали в театрах Будапешта и Амстердама.
Китри – любимая партия балерины, по духу близкая характеру. «Дон Кихот» недавно поставил в Амстердаме Алексей Ратманский, придав спектаклю более современную тональность. Анна Цыганкова с успехом танцует и модерн, и классику, без этого двуединства завоевать на Западе первенство невозможно, она – смогла и поправу.
Путь к славе у Мэтью Голдинга еще любопытнее. Родом из Канады, в детстве он азартно играл в хоккей, увлекался степом и лишь в четырнадцать начал постигать азы балета в Виннипеге. Далее – Вашингтон, Лондон, в итоге – премьер Королевского театра Амстердама. Высокий, отменно сложенный, с морем обаяния и улыбок, Голдинг элегантен и выразителен в танце, безупречном по технике. В работе артист проявляет мудрость и, несмотря на то, что планка его возможностей высока, намеренно игнорирует поднадоевшее на сценах трюкачество.
«Дон Кихот» прошел на подъеме. Словно на арену влетал в разгар площадного действа эффектный и темпераментный блондин Эспадо А.Меркурьева, играющий стихией страсти плащ в его виртуозных руках взывал на пляску Уличную танцовщицу – С.Гумерову, блеклый костюм которой не приглушал лучистость и артистизм петербургской балерины.
Не подкачали и казанцы. Дефицит ярких артисток народно-характерного плана восполнила Майя Зарипова, станцевавшая Цыганский танец в хореографии К.Голейзовского с психологическим подтекстом: ее буйный танец словно растворялся в страстях человеческих. Порадовала чистотой исполнения вариации Повелительницы дриад молодая К.Андреева, а отменно станцованный «детский» милый Амурчик был отдан не ученице школы, а ведущий балерине театра А.Суродеевой.
Если «Дон Кихот» значился в конце фестивальной афиши, то список балетов наследия от¬крывала «Жизель» с Юргитой Дрониной (Нидерланды, Швеция) и Матиасом Эйманном (Париж, Опера) в главных партиях. Не грех вспомнить имена артистов, которые в партиях Жизели и Альберта покоряли казанских знатоков балета: Н.Ледовская, С.Лунькина, С.Захарова, Е.Образцова, Н.Осипова, чета Матвиенко, С.Чудин, Г.Смилевски… Добавим теперь к этому звездному списку и вновь прибывших в Казань зарубежных премьеров. От русских балетных традиций и школ на Западе (Востоке – тоже) никуда не деться. Юргита впитала литовско-русский опыт ее учителей и, став звездой в Европе, взошла на олимп академического танца. Как правило, артисты зарубежных театров отличаются уни¬кальной сценической дисциплиной, не допускающей никаких промахов, неточностей. «Она ногами жемчуг низала», – писал рецензент о первой Жизели Карлотте Гризи. Вздох восторга вызвал кантиленный «жемчужный» танец Юргиты, убедила она собственным видением сцены безумия, окончательно покорив образом-облачком в акте виллис.
Матиас Эйманн – этуаль Grand Operá. Этим, собственно, сказано все. Великолепное чувство партнерства, искусное прочтение роли, техника – крупным планом в коде второго акта он поразил бесчисленными антраша, выполненными словно без земного притяжения легко и просто. В загробный мир добавила леденящей жути – жестокий жест, потусторонний взгляд, резкость прыжков – отличная Мирта Татьяны Голяковой (Киев), своим аскетичным прочтением роли завершивая целостность картины балетной старины.
У «Шурале», бережно охраняемого теа¬ром национального раритета Ф.Яруллина – Л.Якобсона, словно выросли «крылья» с появлением девушки-птицы Сюимбике в исполнении Е.Образцовой (Петербург). Имя этой балерины, излучающей (чтобы она ни танцевала) искру божью, всегда ассоциируется с вершинами исполнительского искусства.
Большой театр представил Нину Капцову в «Коппелии» (Сванильда) и Анну Никулину в «Лебедином озере» (Одетта-Одиллия).
Непринужденность и полная свобода актерского бытия, естественность техники, чувство юмора, живой контакт с партнером (Франц – премьер из Баварии Ален Боттицни), – вот портрет Сванильды-Капцовой, танцовщицы в Казани известной. Москвичка Анна Никулина на фестиваль приехала в первый раз. Природа щедро одарила балерину прекрасными профессиональными данными. Ее Одетта пела выразительным корпусом, продлевала мелодию «лебедиными» руками, а стальные красивые пуанты усилили апломб и волевой посыл Одиллии. Главной тут оказалась культура танца, переданная Никулиной ее наставницей Екатериной Максимовой и поддержанная нынешним педагогом балерины Борисом Акимовым.
Под занавес фестиваля более ординарным, чем обычно, выглядел «Корсар», хотя нельзя не оценить петербургскую школу С.Гумеровой (Медора), энергию молодости сценичной Е.Олейник (Гюльнара, Минск) и верного Казани С.Сидорского (Конрад, Киев).
«Баядерка» – козырь фестивалей – увы, в нынешний раз победой не стала. От солистов из Сеула Ли Хо Ким (Никия) и познавшего русскую школу обладателя Гран при конкурса «Арабеск» – 2009 Джун Ен Джэ (Солор) ожидали большего. Артист акцентировал собственные незаурядные возможности в акробатических тур-де-форсах, минуя строгие требования классического танца, а миниатюрной, изящной, бесспорно одаренной корейской балерине вносить в свой репертуар Никию еще рановато.
Репетиторы Театра им.М.Джалиля постарались повысить уровень исполнения кордебалета, по возможности ладно выстроить танцовщиц по росту. Если еще учесть количественную ограниченность балетной труппы (одним и тем же исполнительницам изо дня в день приходилось танцевать сложные ансамбли (тени, лебеди, вилисы…), то ее работу в ответственные дни фестиваля можно оценить по достоинству.
Фестиваль завершен, на выпуске «Анюта». После семилетнего перерыва любимый зрителем балет В.Гаврилина – В.Васильева снова внесет по-чеховски щемящую, искреннюю ноту в партитуру разнообразного балетного репертуара Казани.
Наталья Садовская
Казань – Москва
И мастерство, и вдохновенье. XXIV Международный фестиваль классического балета имени Рудольфа Нуриева в Казани
Имени Рудольфа Нуриева балетные марафоны в оперном театре Казани не перестают удивлять. XXIV-й – не исключение. Предыдущие праздники танца одарили зрителей интересными премьерами. Назову прежде всего «Спартака» в хореографии Георгий Ковтуна, который не побоялся сравнений с великим «собратом» Большого театра и смело, самобытно выстроил свою версию, которая, к слову, привлекла внимание директоров европейских театров. Несмотря на обилие действующих лиц (в спектакле занят в полном составе даже хор театра) и громады живописных декораций, «Спартака» казанцев пригласили на гастроли в Нидерланды.«Коппелия» Л.Делиба, давняя улыбчатая «подружка» многих актерских поколений, толково реставрированная Владимиром Яковлевым, также украсила афишу нескольких нуриевских фестивалей. Постановщик не тронул хореографический оплот классиков, однако весьма удачными штрихами осветил мизансцены, усложнил технику, придал спектаклю, в иных редакциях степенному, порой скучноватому, лучезарную стремительность.
Контраст – прошлогодняя мировая премьера «Quatro» – ультрамодернистский опус Эдварда Клюга – заворожила неискушенную публику новой экстравагантно-нервной, моторно-монотонной лексикой. Автор отдает код содержания на откуп зрительской аудитории, которая сама вольна выстраивать «внутренний» сюжет балета-квартета и делать соответстсвующие выводы, преимущественно – эмоциональные.
Наконец, «Дама с камелиями» на музыку Дж.Верди в хореографии Александра Полубенцева с волнением была воспринята зрителями Казани и зарубежья. Даровитые артисты отдали свои умения в очередной раз не только Терпсихоре, но, что ценно, – Мельпомене.
Программе нынешнего фестиваля осталась без премьер: в афише упомянутые (кроме «Quatro») спектакли, а также традиционная классика: ни премьерных новинок, ни модного хореографического эпатажа.
Тем не менее фестиваль удивил стародавним «Дон Кихотом», который в Казани идет давным-давно в казенной редакции и требует обновления декораций, костюмов, отчасти и хореографии. Нелишне бы вспомнить заветы Горского, вдохнувшего когда-то эмоции, привлекательность, в сценическую жизнь I акта, в центре которого кружатся, комикуют, парят в воздухе, светятся радостью бытия герои балета Китри и Базиль. О них и пойдет речь. Впервые приехали на фестиваль премьеры Национального балета Королевства Нидерланды Анна Цыганкова и Мэтью Голдинг. Выступление этих артистов, умных, одаренных, прошло с триумфом. Успех был феноменальным.
За свой солидный фестивальный срок каких только прекрасных дуэтов не видела сцена Татарского театра, – один другого краше! И все-таки…
Любо-дорого было лицезреть высший пилотаж партнерства, музыкальную и пластическую выверенность отточенных до мелочей игровых эпизодов. Блеснув техникой, балерина демонстрировала «шутя и играя» легкость, энергию туров, дивный изгиб стана, высоту шага. Цыганкова создала образ очаровательной барселонки, в упоении танцем еще успевающей дарить по-целуями своего возлюбленного. Казалось, выход на сцену для нее – безусильная импровизация, утверждающая постулат классика: «верх искусства – скрыть искусство».
В действительности – тяжкий труд, преодоление жизненных препонов вывели Цыганкову, выпускницу Новосибирского хореографического училища (педагог Т.Капустина), через безрезультатное семилетнее пребывание в Большом театре на достойный ее таланта путь этуали в театрах Будапешта и Амстердама.
Китри – любимая партия балерины, по духу близкая характеру. «Дон Кихот» недавно поставил в Амстердаме Алексей Ратманский, придав спектаклю более современную тональность. Анна Цыганкова с успехом танцует и модерн, и классику, без этого двуединства завоевать на Западе первенство невозможно, она – смогла и поправу.
Путь к славе у Мэтью Голдинга еще любопытнее. Родом из Канады, в детстве он азартно играл в хоккей, увлекался степом и лишь в четырнадцать начал постигать азы балета в Виннипеге. Далее – Вашингтон, Лондон, в итоге – премьер Королевского театра Амстердама. Высокий, отменно сложенный, с морем обаяния и улыбок, Голдинг элегантен и выразителен в танце, безупречном по технике. В работе артист проявляет мудрость и, несмотря на то, что планка его возможностей высока, намеренно игнорирует поднадоевшее на сценах трюкачество.
«Дон Кихот» прошел на подъеме. Словно на арену влетал в разгар площадного действа эффектный и темпераментный блондин Эспадо А.Меркурьева, играющий стихией страсти плащ в его виртуозных руках взывал на пляску Уличную танцовщицу – С.Гумерову, блеклый костюм которой не приглушал лучистость и артистизм петербургской балерины.
Не подкачали и казанцы. Дефицит ярких артисток народно-характерного плана восполнила Майя Зарипова, станцевавшая Цыганский танец в хореографии К.Голейзовского с психологическим подтекстом: ее буйный танец словно растворялся в страстях человеческих. Порадовала чистотой исполнения вариации Повелительницы дриад молодая К.Андреева, а отменно станцованный «детский» милый Амурчик был отдан не ученице школы, а ведущий балерине театра А.Суродеевой.
Если «Дон Кихот» значился в конце фестивальной афиши, то список балетов наследия от¬крывала «Жизель» с Юргитой Дрониной (Нидерланды, Швеция) и Матиасом Эйманном (Париж, Опера) в главных партиях. Не грех вспомнить имена артистов, которые в партиях Жизели и Альберта покоряли казанских знатоков балета: Н.Ледовская, С.Лунькина, С.Захарова, Е.Образцова, Н.Осипова, чета Матвиенко, С.Чудин, Г.Смилевски… Добавим теперь к этому звездному списку и вновь прибывших в Казань зарубежных премьеров. От русских балетных традиций и школ на Западе (Востоке – тоже) никуда не деться. Юргита впитала литовско-русский опыт ее учителей и, став звездой в Европе, взошла на олимп академического танца. Как правило, артисты зарубежных театров отличаются уни¬кальной сценической дисциплиной, не допускающей никаких промахов, неточностей. «Она ногами жемчуг низала», – писал рецензент о первой Жизели Карлотте Гризи. Вздох восторга вызвал кантиленный «жемчужный» танец Юргиты, убедила она собственным видением сцены безумия, окончательно покорив образом-облачком в акте виллис.
Матиас Эйманн – этуаль Grand Operá. Этим, собственно, сказано все. Великолепное чувство партнерства, искусное прочтение роли, техника – крупным планом в коде второго акта он поразил бесчисленными антраша, выполненными словно без земного притяжения легко и просто. В загробный мир добавила леденящей жути – жестокий жест, потусторонний взгляд, резкость прыжков – отличная Мирта Татьяны Голяковой (Киев), своим аскетичным прочтением роли завершивая целостность картины балетной старины.
У «Шурале», бережно охраняемого теа¬ром национального раритета Ф.Яруллина – Л.Якобсона, словно выросли «крылья» с появлением девушки-птицы Сюимбике в исполнении Е.Образцовой (Петербург). Имя этой балерины, излучающей (чтобы она ни танцевала) искру божью, всегда ассоциируется с вершинами исполнительского искусства.
Большой театр представил Нину Капцову в «Коппелии» (Сванильда) и Анну Никулину в «Лебедином озере» (Одетта-Одиллия).
Непринужденность и полная свобода актерского бытия, естественность техники, чувство юмора, живой контакт с партнером (Франц – премьер из Баварии Ален Боттицни), – вот портрет Сванильды-Капцовой, танцовщицы в Казани известной. Москвичка Анна Никулина на фестиваль приехала в первый раз. Природа щедро одарила балерину прекрасными профессиональными данными. Ее Одетта пела выразительным корпусом, продлевала мелодию «лебедиными» руками, а стальные красивые пуанты усилили апломб и волевой посыл Одиллии. Главной тут оказалась культура танца, переданная Никулиной ее наставницей Екатериной Максимовой и поддержанная нынешним педагогом балерины Борисом Акимовым.
Под занавес фестиваля более ординарным, чем обычно, выглядел «Корсар», хотя нельзя не оценить петербургскую школу С.Гумеровой (Медора), энергию молодости сценичной Е.Олейник (Гюльнара, Минск) и верного Казани С.Сидорского (Конрад, Киев).
«Баядерка» – козырь фестивалей – увы, в нынешний раз победой не стала. От солистов из Сеула Ли Хо Ким (Никия) и познавшего русскую школу обладателя Гран при конкурса «Арабеск» – 2009 Джун Ен Джэ (Солор) ожидали большего. Артист акцентировал собственные незаурядные возможности в акробатических тур-де-форсах, минуя строгие требования классического танца, а миниатюрной, изящной, бесспорно одаренной корейской балерине вносить в свой репертуар Никию еще рановато.
Репетиторы Театра им.М.Джалиля постарались повысить уровень исполнения кордебалета, по возможности ладно выстроить танцовщиц по росту. Если еще учесть количественную ограниченность балетной труппы (одним и тем же исполнительницам изо дня в день приходилось танцевать сложные ансамбли (тени, лебеди, вилисы…), то ее работу в ответственные дни фестиваля можно оценить по достоинству.
Фестиваль завершен, на выпуске «Анюта». После семилетнего перерыва любимый зрителем балет В.Гаврилина – В.Васильева снова внесет по-чеховски щемящую, искреннюю ноту в партитуру разнообразного балетного репертуара Казани.
Наталья Садовская
Казань – Москва
