Пресса
26.05.2011
И Дон Кихот, и его оруженосец Санчо - сквозные,"ходячие" персонажи балета. Практически не танцуют в этом спектакле и два других героя: трактирщик Лоренцо (отец Китри) и влюбленный в Китри старикашка Гамаш. Эпизоды с "пешеходами" - неотъемлемая и важная часть этого балета, но воспринимаются с интересом, только если играют их харизматические мимы.
Фестивальный "Дон Кихот" представил дуэт блистательных мастеров пантомимы - казанцев Нурбэка Батуллина (Гамаш) и Дениса Мочалова (Лоренцо). Не превращая свои виртуозные пластические монологи в грубую цирковую клоунаду, они были уморительно смешными. Спесивость расфуфыренного старикашки-жениха Батуллина, у которого на ровном месте "выскакивает" колено, и простонародные реакции трактирщика Мочалова (будь то кукиш в адрес цирюльника Базиля, неистовые удары ладонью по собственному лбу, топанье ногами), и все это - четко под музыку, что усиливало комизм ситуаций, уже в первом акте настроили публику на оптимистичное восприятие всего балета.
Основа любого "Дон Кихота" - мастерство исполнителей партий Базиля и Китри. Обе роли считаются сложнейшими в классическом репертуаре. И выигрышными: сорвать успех, лихо танцуя под задорного Минкуса, могут виртуозы и не с каноническими для балета формами.
В фестивальном "Дон Кихоте" Базилем и Китри были премьеры Национального балета Королевства Нидерландов Мэтью Голдинг и Анна Цыганкова. Голдинг начал учиться балету довольно поздно: в 14 лет. Занимался в школах Виннипега (Канада), Вашингтона, Лондонской королевской балетной школе... А Цыганкова - выпускница Новосибирского хореографического училища и Академии классического танца принцессы Грейс в Монте-Карло. Мэтью и Анна - пара крепко выученных танцовщиков без запредельных данных, покоряющая свободой танца и, если можно так выразиться, единым дыханием. Чувствовалось, что дуэт сложился давно, что "Дон Кихот" для них уже не экзамен, а возможность потанцевать и в очередной раз разыграть комедию в свое удовольствие.
Наша публика видела и еще наверняка помнит феерического Базиля Дениса Матвиенко, который шутя откручивал 12 пируэтов. Трудно забыть и Базиля вундеркинда Даниила Симкина, с невероятным размахом и кристальной чистотой "лупившего" двойные кабриоли... Ничего такого, сверхъестественного, корректный Базиль Мэтью Голдинга не демонстрировал. Но публика взрывалась аплодисментами, видя, как стабильно танцовщик наворачивает по семь-восемь пируэтов, элегантно затягивая вращение и опуская ногу в пятую позицию ("штопор"). Заводилась от его бесшумных прыжков. И вежливо не замечала, как четко вращающаяся Китри при его неаккуратной порой поддержке валится набок.
С Китри-Цыганковой Голдингу повезло. Легкая и умеющая быть легкой для партнера (это разные таланты) балерина танцует уверенно и музыкально, эффектно заканчивая хореографические фразы не экстраординарной сложности с по-настоящему королевским апломбом. Ее поразительно долгой устойчивости на пуанте зрители готовы были устроить овацию...
Именно в "Дон Кихоте" дебютировала на фестивальной сцене юная прима Казанского балета Кристина Андреева (принята в труппу в сентябре 2010 года). В партии Повелительницы дриад она смотрелась ничуть не хуже опытных героев спектакля: танцевала увлеченно и легко. А заразительным азартом и отчетливым пониманием смысла в каждом безукоризненном па выгодно отличался от всех других Андрей Меркурьев из Большого театра России в партии Эспады.
Он уже не впервые исполнял ее в Казани, эта роль - одна из самых знаковых и "древних" в его богатейшем репертуаре: Эспаду Меркурьев танцевал еще на заре своей карьеры, будучи солистом Михайловского театра. И тогда (в конце девяностых годов прошлого века), и сейчас охотно верится в легенду, что "весь Петербург ходил смотреть на роскошного Эспаду Меркурьева". Потому что (и фестивальный спектакль это доказал) мало кто из русских танцовщиков может сегодня не впечатлить - ошеломить чеканными "испанскими" позами, пылкими взглядами-молниями, сдержанностью красноречивых жестов. И редко в чьих руках алый плащ тореадора пускается в безудержный, но графически четкий пляс.
Зал театра Джалиля, заполненный почти до отказа, по окончании спектакля аплодировал танцовщикам стоя. "Почти до отказа" - потому что пустовала, как и во все предыдущие фестивальные дни, правительственная ложа.
"Дон Кихот": без трюков, но от души
"Дон Кихот" Минкуса в Казани любят так, как ни один другой классический балет. Это было особенно заметно в минувшую среду. Динамичный и веселый спектакль с незатейливым сюжетом зрители воспринимали с восторгом грибника в утреннем лесу: охали и аплодировали чуть ли не через каждые пять-семь минут, улыбались и местами даже от души хохотали. Причем в театре имени Джалиля, в отличие от Большого театра России, например, нет главного шутливого спецэффекта: Дон Кихот не выезжает на сцену на живой лошади, а Санчо Панса - на живом осле.И Дон Кихот, и его оруженосец Санчо - сквозные,"ходячие" персонажи балета. Практически не танцуют в этом спектакле и два других героя: трактирщик Лоренцо (отец Китри) и влюбленный в Китри старикашка Гамаш. Эпизоды с "пешеходами" - неотъемлемая и важная часть этого балета, но воспринимаются с интересом, только если играют их харизматические мимы.
Фестивальный "Дон Кихот" представил дуэт блистательных мастеров пантомимы - казанцев Нурбэка Батуллина (Гамаш) и Дениса Мочалова (Лоренцо). Не превращая свои виртуозные пластические монологи в грубую цирковую клоунаду, они были уморительно смешными. Спесивость расфуфыренного старикашки-жениха Батуллина, у которого на ровном месте "выскакивает" колено, и простонародные реакции трактирщика Мочалова (будь то кукиш в адрес цирюльника Базиля, неистовые удары ладонью по собственному лбу, топанье ногами), и все это - четко под музыку, что усиливало комизм ситуаций, уже в первом акте настроили публику на оптимистичное восприятие всего балета.
Основа любого "Дон Кихота" - мастерство исполнителей партий Базиля и Китри. Обе роли считаются сложнейшими в классическом репертуаре. И выигрышными: сорвать успех, лихо танцуя под задорного Минкуса, могут виртуозы и не с каноническими для балета формами.
В фестивальном "Дон Кихоте" Базилем и Китри были премьеры Национального балета Королевства Нидерландов Мэтью Голдинг и Анна Цыганкова. Голдинг начал учиться балету довольно поздно: в 14 лет. Занимался в школах Виннипега (Канада), Вашингтона, Лондонской королевской балетной школе... А Цыганкова - выпускница Новосибирского хореографического училища и Академии классического танца принцессы Грейс в Монте-Карло. Мэтью и Анна - пара крепко выученных танцовщиков без запредельных данных, покоряющая свободой танца и, если можно так выразиться, единым дыханием. Чувствовалось, что дуэт сложился давно, что "Дон Кихот" для них уже не экзамен, а возможность потанцевать и в очередной раз разыграть комедию в свое удовольствие.
Наша публика видела и еще наверняка помнит феерического Базиля Дениса Матвиенко, который шутя откручивал 12 пируэтов. Трудно забыть и Базиля вундеркинда Даниила Симкина, с невероятным размахом и кристальной чистотой "лупившего" двойные кабриоли... Ничего такого, сверхъестественного, корректный Базиль Мэтью Голдинга не демонстрировал. Но публика взрывалась аплодисментами, видя, как стабильно танцовщик наворачивает по семь-восемь пируэтов, элегантно затягивая вращение и опуская ногу в пятую позицию ("штопор"). Заводилась от его бесшумных прыжков. И вежливо не замечала, как четко вращающаяся Китри при его неаккуратной порой поддержке валится набок.
С Китри-Цыганковой Голдингу повезло. Легкая и умеющая быть легкой для партнера (это разные таланты) балерина танцует уверенно и музыкально, эффектно заканчивая хореографические фразы не экстраординарной сложности с по-настоящему королевским апломбом. Ее поразительно долгой устойчивости на пуанте зрители готовы были устроить овацию...
Именно в "Дон Кихоте" дебютировала на фестивальной сцене юная прима Казанского балета Кристина Андреева (принята в труппу в сентябре 2010 года). В партии Повелительницы дриад она смотрелась ничуть не хуже опытных героев спектакля: танцевала увлеченно и легко. А заразительным азартом и отчетливым пониманием смысла в каждом безукоризненном па выгодно отличался от всех других Андрей Меркурьев из Большого театра России в партии Эспады.
Он уже не впервые исполнял ее в Казани, эта роль - одна из самых знаковых и "древних" в его богатейшем репертуаре: Эспаду Меркурьев танцевал еще на заре своей карьеры, будучи солистом Михайловского театра. И тогда (в конце девяностых годов прошлого века), и сейчас охотно верится в легенду, что "весь Петербург ходил смотреть на роскошного Эспаду Меркурьева". Потому что (и фестивальный спектакль это доказал) мало кто из русских танцовщиков может сегодня не впечатлить - ошеломить чеканными "испанскими" позами, пылкими взглядами-молниями, сдержанностью красноречивых жестов. И редко в чьих руках алый плащ тореадора пускается в безудержный, но графически четкий пляс.
Зал театра Джалиля, заполненный почти до отказа, по окончании спектакля аплодировал танцовщикам стоя. "Почти до отказа" - потому что пустовала, как и во все предыдущие фестивальные дни, правительственная ложа.
